Кереки загадочный народ

Из всех народов, проживавших в обозримом историческом прошлом на дальневосточном Севере, кереки – самый  загадочный, малоизученный. Даже на Чукотке, в ареале его исконного обитания, мало кто знает о нём. 

Сегодня изучать живую этнографию кереков невозможно - нет самого народа, имеющего трёхтысячелетнюю историю. 

Первая российская перепись населения 1897 года зафиксировала 102 керека (не путать с коряками – это другая народность). В 1970-х их уже было всего три десятка. Они жили в нескольких поселениях на побережье Берингова моря вместе с чукчами и почти полностью ассимилировались. Так что в переписи 2010 года кереками записали себя всего четыре человека. Остальные были уже потомками смешанных браков. 

Кереки называли себя “каракыкку», то есть «люди, живущие у моря». К моменту выхода русских на побережье Берингова моря в XVII веке территория их расселения простиралась от нынешнего Анадыря до мыса Олюторского. Они жили рыболовством и охотой – на морского зверя, медведя и диких оленей (последних впоследствии одомашнили). 

Увы, в XVIII веке начались жестокие столкновения между чукчами и коряками, и мирные кереки оказались между двух огней. Не будучи способными оказать активное сопротивление, они снимались с насиженных мест и пытались укрыться в пещерах прибрежных скал и в отдалённых бухтах. Буквально за полвека их численность катастрофически уменьшилась. Не случайно исследователи считали кереков самым несчастным племенем на северо-востоке России. 

С освоением русскими Дальнего Востока межплеменные войны прекратились, зато коренные народности стали приобщать к цивилизации, и в XX веке кереки почти полностью растворились в чукотской среде. Говорить стали в основном по-чукотски и по-русски, пассивно сохраняя керекский язык, который никогда не имел письменности и был языком общения в семье. Тем не менее сегодня сохранилось около четырёх тысяч керекских слов. Правда, вживую услышать их почти невозможно – нет ни одного носителя этого языка. Последней говорившей по-керекски была Екатерина Хаткана. Она жила в патриархальной семье, где строго соблюдались обычаи и традиции. После школы в 1950 году Екатерина работала учётчицей на рыбной базе. Вышла замуж за чукотского пастуха и уехала с ним в тундру. Её попытались силой вернуть домой – браки с инородцами у кереков не одобрялись. Но молодёжь жила уже по советским законам. 

А Екатерина, в совершенстве овладев чукотским и русским языками, стала переводить керекские и чукотские сказки для своей школьной учительницы – русской по национальности, которая при этом стремилась воспитывать в учениках национальное самосознание. Именно её подвижнический труд приоткрыл нам духовный мир этого ушедшего народа, дал представление о его истории, древних обычаях и обрядах.

Хаткана воспитала шестерых своих и двух приёмных детей. К детям в керекских семьях относились с особенной любовью. Усиленно опекали, исполняли все их желания. Мало того: советовались с ними. Во всех сказках младшие дети оказываются умнее своих родителей и даже поучают их. Известно, что кереки свято верили: родившиеся дети – это их предки, вновь вернувшиеся в семью. Новорождённого сына считали отцом матери. Когда рождалась дочь, говорили, что вернулась свекровь. Имена всем детям подбирались строго из списка имён предков по материнской линии. Это было отголоском матриархата, который продержался в среде кереков дольше всех.

В их жизни главную роль играли женщины: они руководили  хозяйством, принимали большое участие в торговле и в натуральном обмене, словом, определяли «внешнюю политику» рода. Бабушка или жена предваряли любой поступок мужчин советом, они имели право вето. Даже на охоту отец семейства не мог пойти без наказа жены или матери. 

Охотниками кереки были непревзойдёнными: весьма примитивными, на наш взгляд, орудиями они ловили и зверя, и рыбы в избытке. Вплоть до 1970-х годов при охоте на морского зверя и медведя кереки использовали дубинку (кэлюунэн) с наконечником из моржового клыка или металла, очень похожую на древние томагавки индейцев Северной Америки.