Неизвестный Линдгольм

Легендарного владивостокского капитана Альфреда Линдгольма с рождения – 26 октября 1877 года – преследовал злой рок. 

Он был третьим ребёнком в семье шведо-финских колонистов Фредерика Андрея и Аманды Линдгольм, поселившихся во Владивостоке. Первого ноября его окрестил колонист лютеранин Исаак Фридман, записав данное отцом имя – Арон Альфред. Матери на торжестве не было, она умерла при родах. Колонисты жили дружно, детей определили на воспитание в семьи. Старшего восьмилетнего Фридольфа взял фотограф Карл Шульц, четырехлетнюю Анну –мясоторговец из Посьета Борис Новак, трёхмесячного малютку  – бездетная семья Эстман: Андрей Иванович и Минна Фёдоровна.

Вскоре в метель, на льду Амурского залива, замёрз отец; умерла от чахотки сестра; утонул старший брат, спасая китайцев. За год до окончания Альфредом городского училища не стало приёмного отца А.И. Эстмана. От нервного потрясения обезножила приёмная мать. Заботы по дому, поиск заработка взял на себя юноша. Он преуспевал в черчении, в старших классах уже делал копии архитектурных проектов для городской управы. В стивидорной конторе Бринера ему «подбрасывали» работу, он получал 25 рублей в месяц. 

«Каждый день надо готовить шамовку, покупать продукты, –  писал А. Линдгольм в своём дневнике, хранящем его душевные переживания, скупые факты биографии. – Бегу на базар, а в кармане последние 4 рубля. Беру свежесолёную мартовскую селедку, картошку... Вижу знакомого носильщика, китайчонка лет двенадцати, Ляо: «Ходя! Отнеси ко мне…, ключ возьми у хозяйки. Вот тебе плата… Когда вернулся домой, на Нагорную, вижу Ляо пилит дрова, печь растоплена. Я на него закричал: «Я тебя не просил это делать. У меня нет денег заплатить тебе».

«Ну и хорошо, хозяин,- был ответ.- Позволь мне остаться жить у тебя и называть тебя Гого, а ты будешь называть меня Хюнгдо – старший брат. Будем работать вместе и будем богатыми… Я  приглашу учеников купцов, которые хотят учиться говорить по-русски, и ты их научишь… Мама, услышав наш с Ляо разговор, сказала: «Пусть у нас живёт, и мне веселее будет». Просьба  мамы –  закон… Пришли два китайца, договорились, – за 25 часов занятий будут платить 25 рублей в месяц… Вскоре учеников стало больше и я зарабатывал 150 рублей. Сразу воспрял душой».

После окончания училища Альфред стал работать на лесопилке Бринера в Бикине: переводчиком, чертёжником  – лесопилка поставляла шпалы, баржи для Кругобайкальской железной дороги. Но юношу манил ветер странствий. Он устроился юнгой на океанский парусник, побывал в портах многих стран, работал на американской судоверфи. Неплохо овладел норвежским,  английским, датским, немецким. Разговорному китайскому,  корейскому обучился во Владивостоке ещё мальчишкой. 

Вернувшись в родной город, Альфред Линдгольм поступил в Александровские мореходные классы. Занятия проходили по вечерам, днём он совершенствовал языки, подрабатывал переводами, черчением.  

Выдержав экзамен на звание штурмана дальнего плавания, Линдгольм заработал плавательный ценз помощником капитана на пакетботе «Мануэнза». Получив диплом капитана I разряда, по приглашению Фридольфа Гека, друга отца, стал работать на паровой сторожевой шхуне «Сторож» (Министерство государственных имуществ). Шхуна, с командой 15 человек, охраняла российское дальневосточное побережье от браконьеров; участвовала в гидрологических, ихтиологических экспедициях. Для пытливого Линдгольма открылся увлекательный мир научных исследований. По примеру своего наставника, он завёл ежедневный дневник наблюдений. 

Однажды Фридольф Гек, – он был уже в преклонном возрасте, измучен болезнями, – предложил Линдгольму занять своё место на капитанском мостике. Этот разговор, судя по всему, старый капитан завёл, уже приняв решение свести счёты с жизнью выстрелом из пистолета. 

Линдгольм с честью продолжил дело шкипера Гека, пользовался  авторитетом среди «морских волков».  Вскоре, когда во Владивосток пришли новые сторожевые крейсера, ему доверили командование «Лейтенантом Дыдымовым». Капитан стал грозой для японских браконьеров. Он словно по наитию обнаруживал их. Орудия лова уничтожались, арестованные суда приводились во Владивосток. 

Гражданская война, иностранная интервенция в Приморье свели на нет службу сторожевых катеров. Капитан распустил команду. К  этому времени судьба нанесла Линдгольму ещё один удар. Умерла жена, оставив двух сыновей. Не желая им своей детской судьбы,   Альфред снова женился –  на учительнице Александре Дмитриевне Голосовой. Семья переехала в Шкотово, к её матери. Капитан стал  давать уроки английского языка. Как только в Приморье установилась советская власть, всё семейство вернулось во Владивосток.

Линдгольм занимался погрузкой экспортного леса, строительством кунгасов, был инструктором в исправительном трудовом Доме –  обучал корейцев управлять парусом...

В конце 1927 года, накануне 50-летия капитана, судьба сделала ему подарок. В Управлении по портовым изысканиям на Тихом океане (УПИТО) ему предложили принять под командование приобретенную у Якутторга шхуну японской постройки «Красный якут». Экспедиционное судно должно было доставлять рабочих, оборудование, снабжение в отдалённые «точки», от Посьета до Камчатки.

Линдгольм сам подбирал команду, следил за ремонтными работами. Шхуна «Красный якут» вышла из Золотого Рога курсом на лиман реки Амур 16 июня 1928 г. Капитан наблюдал как сооружают и устанавливают мариографы, водомерные посты, проводят топографические работы, бурение с воды. В навигацию 1929 г. со шхуны проводились гидрологические и промерные работы на Сахалинском фарватере, но уже с 16-кратным увеличением производительности. Команда «Красного якута» трудилась вместе с рабочими с 6 утра до 9 вечера. Моряки приобретали некоторые научные знания. Со временем многие из них стали известными капитанами дальнего плавания. Линдгольм также знакомил членов экспедиций: ихтиологов, гидрографов – с результатами своих наблюдений, это помогало науке.  

В 1934 году, в восьмую научную навигацию, «Красный якут» вышел с задержкой, в конце августа. Нужно было обследовать бухты Нагаева, Эйкан, Аян. Линдгольму было тревожно. В последнее время капитан не имел права набирать командный состав, в экспедицию принимали случайных людей. 

В северных бухтах работы сдерживали осенние шторма. Завершали их, когда прибрежная полоса уже покрылась льдом. В Николаевске-на-Амуре из-за шторма стояли пять суток. Все дни экипаж  пьянствовал, дебоширил. На нервной почве Линдгольм ослеп. Обстановка была тяжёлая: лоцмана нет, фарватер сложный, штурманы неопытные. Капитан решил вести судно по памяти.  

На ходовом мостике находились несколько человек. Старпом докладывал капитану о приметных знаках на берегу – Линдгольм подавать команду рулевому. Начальник экспедиции Баландин контролировал выполнения команд. Так двое суток шли до Де-Кастри. Ещё одно испытание поджидало ослепшего капитана и моряков у берегов Приморья. Жестокий шторм заставил искать убежища в бухте Гайдамак.  Шхуна наскочила на песчаную косу, её  снимали с мели трое суток. «Красный якут» ошвартовался в  Золотом Роге у 37-го причала 22 ноября. Это был его последний исследовательский рейс.

Шхуну передали торговому порту в отдел парусного флота. Новое руководство не знало, как её использовать. Линдгольм с горечью записал в дневнике: «Подчинили меня, совсем не коммерсанта и транспортника, заделаться таковым на срочной линии «Владивосток – Посьет».

Экипаж был неполный, зарплату задерживали, столовое довольствие не выдавалось. Линдгольм, чтобы обеспечить нормальную работу, большую часть своего жалования вносил в судовую кассу. Когда и этих денег не хватало, он стал брать на питание часть экспедиционного фонда. За год эта «растрата» составила сто рублей – меньше месячной зарплаты рабочего. Однако ревизоры посчитали капитана «растратчиком социалистической собственности». При том, что за всю свою жизнь А. Линдгольм не взял чужой копейки. Ещё Фридольф Гек говорил о нём: «Парень не глуп, но честен до глупости».  

В своём дневнике зимней ночью 1 декабря 1936 года Альфред Линдгольм, на четырёх листах, изложил свою боль, исповедь, словно подвёл черту под главным этапом его биографии – это был «Эпилог капитанствования». 

Ему оставалось жить десять лет. Линдгольм за это время  активно сотрудничал с рыбохозяйственными организациями; занимался переводом научных статей; был на должности капитана-наставника: некоторое время даже командовал траулером «Лебедь» (ТИНРО). Его не стало 30 декабря 1946 года.

Георгий КЛИМОВ, фото из архива Дальморниипроекта. 

На снимках: шхуна «Красный Якут» в Амурском Лимане; А. Линдгольм (слева) и Н. Асанов, начальник экспедиции.