Русские старообрядцы глазами японцев

В музее им.
В.К. Арсеньева работает уникальная выставка  «Вера.
Надежда. Маньчжурия. Русские старообрядцы в фотографиях японского ученого
Ямадзоэ Сабуро. 1938-1941».

Эти снимки сделаны
японским ученым-биохимиком Ямадзоэ Сабуро. На фотографиях 1938 – 1941 годов можно
увидеть,  как активно заселялись земли
Маньчжурии, понять трудности выживания, преодолённые жителями Романовки.
Постепенно к середине 1950‑х  Романовка
опустела: одни старообрядцы последовали за арестованными отцами, мужьями и
братьями в СССР, другие оказались в Южной Америке, в Австралии, в США. Потомки
и родственники именно этих семей возвращаются сегодня  в Приморье из Южной Америки.

Воспоминания жителей села
комментируют представленные на выставке фотографии. Кроме того, в экспозиции
демонстрируются подлинные вещи сельчан: сундуки, костюмы, чётки-лéстовки. Это даёт
удивительный эффект присутствия, и Романовка «проявляется» из прошлого, словно
на фотографическом негативе.

Странным образом  всё время переплетаются  в этой истории две  сюжетные линии – старообрядцев и японцев.

В  начале 1930-х  несколько десятков старообрядческих семей
бежали из Приморья от   коллективизации и
репрессий в северо-восточную часть Китая, где на территории японского
государства Маньчжу-Ди-Го было основано несколько русских сёл, в том числе и
Романовка. В это же время  Япония, в  сложный для себя период экономического спада,  начинает грандиозный проект  переселения  крестьян в Маньчжурию (планировалось
переселить до пяти миллионов человек). И японские крестьяне, и русские
крестьяне-старообрядцы, беженцы оказались на чужой территории  в одинаково неизвестных для себя условиях.

О  загадке   экономического успеха  старообрядцев   до сих
пор  спорят российские и иностранные
ученые, но  сегодня уже не подвергается
сомнению, что староверы сыграли важнейшую роль в индустриализации и технической
модернизации отраслей  российской
торговли и промышленности.

 Раскрыт ли был японскими учёными феномен
русской Романовки?

Им было  известно о конфессиональной принадлежности
романовцев, но, в силу ряда обстоятельств, они оставили эту тему за скобками  своих исследований. А без таких  знаний  вряд ли можно было разгадать эту загадку.

Камера, тем не менее,
зафиксировала особенности жизни и быта, характерные только для старообрядцев. В
Романовке продолжали действовать  главные
 инструменты сохранения веры и  традиционной культуры - Книга,  Семья, Община и   Труд. Стремление старообрядцев  к изоляции от антихристового мира способствовало
развитию самодостаточного общества.  Каждый крестьянин производил не только
предметы питания, но был пимокатом, кожевником, печником, плотником, кузнецом,
ткачом. 

              Большую 
часть выставки составляют портретные фотографии самих романовцев. Этой
портретной галереей японские фотографы, сами того не подозревая, сделали
огромный вклад в историю Приморья, России в целом. Так случилось, что в
Маньчжурию  ушли семьи, составлявшие старожильческое
ядро Приморья, к которому принадлежали самые 
известные в Приморье старообрядческие роды Калугиных, Селетковых,  Басаргиных, 
Поносовых, Андреевых, Зубаревых, Гуськовых.  Вместе с ними ушла и ценнейшая информация о первых
этапах заселения Приморья. Японские фотографии вернули из небытия  их лица.

Само появление японских
ученых, фотографов именно  в Романовке
тоже не случайно. В  конце  1930-х годов в Романовку  переселилось несколько старообрядческих семей  с Южного Сахалина (с 1905 по 1945 гг. -  префектура Карафуто Японии)  и 
Хоккайдо. Многие из них оказались там ещё до революции.  Старообрядцы этой группы испытывали брачный
дефицит: у молодых людей не было пар для создания семьи среди единоверцев. В
1920-1930-х годах они  приложили немало
усилий по поиску единоверцев в других странах, но безрезультатно. И в этой
ситуации новость о староверах, живущих в Романовке, спасла сахалинских староверов
от ассимиляции с иноверцами.

    Переселенцы
с Южного Сахалина прекрасно владели японским разговорным языком, и это
облегчило общение японцев с романовцами. Среди переводчиков самой талантливой
оказалась Елена Исаевна Фролова (она первая их сахалинских невест вышла замуж –
за Анисима Калугина).

О существовании русской старообрядческой
колонии на территории Маньчжурии стало широко известно в России только в 1992 году
благодаря известному японскому учёному-слависту Накамура Есикадзу. Он разыскал
автора снимков Сабуро Ямадзое в 2004 году, когда тому было 94 года.  После смерти С. Ямадзое его дочь подарила
профессору Накамуре коллекцию подлинных негативов из Романовки. А он, понимая
их значимость для российской истории, передал их нашему музею.

Вера КОБКО, заведующая реставрационной
мастерской ПГО  музея им. В.К. Арсеньева

Автор: Кобко Вера