Не превратиться в пыль истории

Фамилия
Ким в Корее распространена так же, как Иванов в России. Или почти так же.
Статистика распределила их на пьедестале в следующем порядке: Корея – Ким, Ли,
Пак; Россия – Смирнов, Иванов, Кузнецов. То есть Ким – представитель своего
древнего народа, часть которого 150 лет назад переселилась на Дальний Восток.
За прошедшие годы эти люди, с одной стороны, по образу жизни стали типичными
Ивановыми, с другой – сохранили свою самобытность. Или всё же по бОльшей части
растворились в чужом этносе и не было смысла в масштабном переселении народа? Этот
вопрос задаю Владимиру Алексеевичу Киму, кандидату медицинских наук, заведующему
Партизанским межрайонным судебно-медицинским отделением.

Получается,
что переселение сыграло свою положительную роль, сохранив в определённом смысле
генофонд древней нации? Владимир Алексеевич соглашается: «Безусловно. Ведь
столетиями Корея теряла лучших представителей своего народа. Сказывались и
японская экспансия, и разделение страны, и экономические проблемы».

Так
как же складывалась жизнь типичного чистокровного корейца в русскоязычной
среде? Да так же, как любого жителя Приморья. Правда, родился он в Караганде,
куда в 1937 году переселили родителей. Но как только корейцам «дали вольную»,
семья тут же отправилась назад – в Приморье. Школу Владимир закончил уже  в пос. Смоляниново, и поступил во
Владивостокский медицинский институт. Потом уезжал в Москву, в аспирантуру, где
под руководством профессора Смольянинова писал диссертацию. Кстати, знакомство
с профессором Ким считает подарком судьбы, ведь этот учёный был не только
великолепным педагогом, автором известных монографий, он входил в состав  экспертной комиссии, участвовавшей в Нюрнбергском
процессе.

Ещё
раз Владимир Алексеевич уезжал из Приморья - в Алма-Ату, по семейным
обстоятельствам. Тот период своей жизни он вспоминает неоднозначно. Если при
первом секретаре республики Кунаеве всё  складывалось хорошо, то после его смерти
начались «брожения», возникла подковёрная борьба казахов с русскими. Конечно,
не среди простого народа, а среди чиновников. В.А. Ким решил вернуться в
Приморье. «Блудного сына» вновь с радостью приняли в бюро судебно-медицинской
экспертизы Владивостока, где он до этого работал. С особой теплотой он
вспоминает о полковнике Грабовском, в своё время главном судебно-медицинском
эксперте ТОФ . Получается, что всё же национальность порой мешала, был
дискомфорт в общении? «Только не на Дальнем Востоке,- говорит Владимир
Алексеевич. -  Живя в Приморье, ни разу
не почувствовал себя чужаком».

И
приводит несколько простых житейских историй. Школу он закончил в 1958-м. Вот
уже 56 лет на Троицу собираются одноклассники в родных стенах или на даче одного
из них, эту традицию старается не нарушать и Владимир Алексеевич. С вузом
история немного другая. Он долго не мог приехать на встречу выпускников,
выбрался только на 50 лет со дня окончания института. Подошёл, растерянно
огляделся, у седого мужчины поинтересовался, кто он. «Ну ты, Володя, даёшь.
Неужели не узнал, пять лет в общежитии вместе прожили». Улыбаясь, подошли
солидные дамы: «Привет, Володя!». Школа, институт – везде ему комфортно, везде
его помнят. «Если бы ко мне когда-то было негативное отношение из-за
национальности, разве я ходил бы на такие встречи, мог радоваться?» - вопросом
отвечает на вопрос.

И
тут же вспоминает отца, который до переселения работал в «Автогужтресте»
водителем. Через много лет, уже вновь живя во Владивостоке, отец позвал сына
сходить туда – вдруг кто-то из старых знакомых остался. «Бородин ещё работает?»
- поинтересовались они в конторе. «Вон в том кабинете». Отец поглубже надвинул
кепку: «Шофёров принимаете?». Бородин даже глаза не поднял, только ручку
отложил, голову руками обхватил: «Лёша! Неужели это ты?». По голосу узнал.
Видели бы вы, как они обнялись! ».

С
одной стороны, они россияне, с другой – кое-какие обычаи всё же сохраняют. По
традиции обязательно пышно отмечают первый год жизни ребёнка, играют свадьбы и
празднуют 60-летний юбилей. А ещё родители в своё время категорически заявили
Владимиру, что его жена должна быть только кореянкой. «А если бы в русскую
влюбились?» - интересуюсь. Задумывается: «Даже не знаю, как бы поступил. Но
полюбил кореянку. Вот уже золотая свадьба была».

Времена
меняются, сам он уже не так строг. Его дочь вышла замуж тоже за корейца, а вот
сын женился на казашке, внук-метис, студент ДВФУ, учит дедОв корейскому языку,
в документах пишет, что он кореец. Другой внук уже женился, причём на русской,
в семье подрастает обожаемый Георгий. Он-то какой национальности? Впрочем,
какая разница, когда люди счастливы.

И
всё же самобытность народа в определённой степени сохраняется. Владимир
Алексеевич - член Корейского культурно-национального центра в Партизанске. При
центре есть Общество старейшин, куда Киму уже предлагали вступить. Отказывается
он по одной причине – не готов ощущать себя старейшиной. Как не готов был получить
инвалидность, которую ему предложили после перенесённого инфаркта. В общем,
молод и здоров мой собеседник, родившийся в 1940 году.

Но
вот ещё один вопрос. Может быть, несмотря на счастливую жизнь, хотел бы он
переехать в Южную Корею, как делают это, например, корейцы Сахалина, которым на
исторической родине сразу квартиры дают? Владимир Алексеевич без раздумий
отвечает: «Что мне там делать? Корейский язык знаю совсем немного, на бытовом
уровне, читать и писать не умею. Здесь же всё своё. «Белое солнце пустыни» могу
десятый раз пересматривать, Русланову, Воронец с удовольствием слушаю. Потому
что всё близко, всё понятно. Там очень красиво и комфортно, но я там чужой.
Поймите, не важно, кто ты по национальности, важно – где вырос».

На самом деле, став русскими корейцами,  и сохранив при этом свою самобытность, эти
люди теперь неотъемлемая часть России, которую просто любят. Как свою родину.

Автор: Ирина Назарова